Destiel one string fest

[Caspervil]

Решила выложить свои исполнения с однострочников. Список может внезапно пополниться, если мне приспичет

1) XXVII-3. Дин, Кас. Кидфик. В день Cвятого Валентина сидеть дома у одного из них и бухтеть, какие все девочки глупые, праздник тупой, и кому вообще нужна эта романтика.

523

Дин плюхнулся на мягкий ковер, рассержено насупившись. Сидевший рядом Кас подпёр рукой щёку и с грустным выражением лица водил игрушечным поездом по железной дороге, которую Дину купили и помогали собирать родители.
При воспоминании о родителях Дин ещё сильнее нахмурился. Взрослые совсем не умеют держать обещания. Мама и папа обещали Дину, что они пойдут с Касом в поход, но все планы оборвались из-за этого праздника! А он ведь уже давно собрал всё нужное в рюкзак для похода. Да его даже праздником назвать нельзя. Другое дело Рождество, на которое мама готовила очень вкусную индейку и любимый яблочный пирог Дина, добрую половину которого он вмиг съедал, после чего с полным пузом разваливался на диване, разомлевший от тепла, а папа доставал ёлку и наряжал её, посмеиваясь над довольным выражением лица сына. Или день рождения, когда Кас, радостно улыбаясь, крепко-крепко его обнимал и дарил какую-нибудь фигурку героя из их любимых комиксов. А день святого Валентина? В нём что особенного?
- Кто вообще придумал этот дурацкий праздник? - словно прочитав мысли Дина, пробормотал Кас.
- Не знаю. Но взрослые явно не разбираются в подарках. Зачем дарить сорванные цветы? Мне кажется, те, что растут у нас в саду, красивее, - заметил Дин. Кас вспомнил жёлтые, красные, голубые, фиолетовые цветы, которые выращивала миссис Винчестер. Их было так много, что Кастиэль даже не знал названия некоторых.
- Уж точно лучше, чем розы, - поморщился Кастиэль, потерев уколенный палец, - папа подарил маме букет, и она попросила меня поставить их в вазу. Так я все руки исцарапал, пока нёс их на кухню, - горестно вздохнул Кас, протянув ладони к лицу друга, чтобы тот лучше рассмотрел царапины. Тот сочувствующе посмотрел на Кастиэля, осторожно поглаживая покрасневшие полоски.
- Вот! Зачем дарить подарки, которые колются? - сведя брови, снова задался вопросом Дин. Кас пожал плечами, укладываясь на ковёр и складывая руки на животе.
- Ещё и девочки сходят с ума этим. Представляешь, сегодня ко мне подошла Джо и дала какую-то странную карточку, а когда я спросил что это, она сказала, что я дурак, потому что она вчера весь день их вырезала в форме сердечка, - мальчик вскочил на ноги и понёсся к шкафчику у входной двери, где оставил карточку, чтобы показать её другу. Кас проводил того заинтересованным взглядом, но не успел он задать вопрос, как Дин влетел обратно в комнату, протягивая найденное. Кастиэль аккуратно взял сердечко, рассматривая его и читая слова, выведенные витиеватым почерком, - она назвала это "валентинкой".
- Наверное, тебе надо было сказать "спасибо". Она же старалась.
- Я пытался! - воскликнул Дин, взмахнув руками, - но она снова назвала меня дураком.
Приземлившись рядом с Касом, он сложил руки за головой.
- Девочки тоже не разбираются в подарках. Уж лучше бы Джо показала новый комикс, который ей подарила тётя Эллен.
Дин замолчал, рассматривая люстру, висевшую над ними. По одной извилистой лампочке лазил паук, лениво перебирая ногами. Вдруг Кас закопошился рядом с ним. Он повернулся к Дину и сел, скрестив ноги. Некоторое время они просто смотрели друг на друга, после чего Кас, дергая ворсинки ковра, неуверенно предложил:
- Может, сходим ко мне и почитаем комикс? Мне недавно новый купили.
Дин счастливо улыбнулся, вскочил и, схватив Кастиэля за руку, тем самым поднимая его, потянул к выходу.

2) XXVII-15. Через три месяца проживания Каса в бункере Сэм предоставляет Дину и Касу список мест, где они не имеют права заниматься сексом. "Что, и на стиралке нельзя?" Н+

632

- В коридоре, на кухонном столе, - бормотал себе под нос Сэм, судорожно строча на тетрадном листе список и поёживаясь от воспоминаний, которые всплывали в голове с каждым написанным уголком бункера, где он натыкался на этих двоих, - тем более, на кухонном столе, - для уверенности дважды подчеркнув эти слова, Сэм отложил ручку, схватил листок и выскочил из комнаты.
С него хватит! Он более и менее спокойно отнёсся к смене цвета ориентации брата (потому что не замечать творящегося между ним и его Ангелом мог только слепой) , к внезапно появившейся привычке, ранее несвойственной ему, быть более открытым к близким людям. И во внезапной тяге к тактильным ощущениям, которая выражалась в чуть ли не постоянных обжиманиях этих двоих. Но невозможность свободно перемещаться по бункеру из-за боязни натолкнуться на слишком любвеобильную парочку он терпеть не собирался.
Дин и Кас, скорее всего, сейчас сидят в гостиной и смотрят какой-нибудь фильм, потому что Дин поставил перед собой задачу познакомить Кастиэля с классикой кинематографа. Услышав голоса из комнаты, Сэм уже собирался толкнуть дверь, но остановился. Ну, нет, дважды на одни и те же грабли он наступать не собирался! Прикрыв глаза рукой, он на ощупь дотянулся до дверной ручки, толкнул её и, осторожно зайдя внутрь, громко заговорил на случай, если Дин снова отвлёк Каса от просмотра своим излюбленным способом:
- Кхм, парни...
- Можешь открыть глаза, Саманта, взрослые дяди готовы тебя выслушать, - Сэму хотелось прибить Дина за этот издевательский тон. Он, к собственному удивлению, убрав руку с лица, обнаружил брата и его ангела на приличном расстояние друг от друга. Подозрительно помятый вид Дина и растрёпанные больше обычного волосы Каса Сэм предпочёл проигнорировать.
- Так, я рад, что вы оба счастливы друг с другом, но вы можете...."любить" друг друга поменьше и желательно у себя в комнате? - набрав побольше воздуха в лёгкие, проговорил Сэм, - чёрт, я уже устал ходить по бункеру и бояться, что, завернув куда угодно, я в любой момент могу натолкнуться на вас. И, ладно бы, вы просто обнимались, вы же...вы... - Сэму хотелось провалиться сквозь землю, - вы меня поняли! Так что вот вам список запрещенных мест.
Во время его речи весь вид Кастиэля выражал вину за причиненные Сэму неудобства, а Дин закатывал глаза, хотя по скрещённым рукам было видно, что он смущен. В голове пронеслась мысль, что лучше бы они чувствовали себя такими же виноваты, когда Дин сажал Каса за бёдра на бильярдный стол. Или когда Кас прижимал Дина к стене в библиотеке. И они ведь должны понимать, что в любой момент может зайти Сэм! Передернувшись, он протянул брату листок. Дин выхватил его из рук брата и начал читать, вместе с подсевшим ближе Касом, ухмыляясь на некоторых моментах.
- Что, и на стиралке нельзя? - возмутился Дин. Кас выразительно посмотрел на него, стукнув в бок локтём.
- Да!
- Ладно-ладно. Твои жалобы будут рассмотрены и, возможно, приняты, - тяжелый взгляд Сэма и ещё один толчок в бок от Каса заставил Дина замолчать, но ехидная улыбочка никуда не пропала.
- Извини, Сэм, мы постараемся больше не стеснять тебя, - спокойно произнёс Кастиэль, хотя, в его голосе чувствовалась неловкость.
Сэму уже и самому хотелось провалиться сквозь землю от всей этой ситуации.
- Отлично, тогда, пойду-ка я прогуляюсь. До бара, - негромко произнёс он и вылетел из комнаты. Ему срочно нужно было что-нибудь выпить, иначе он лопнет от смущения.

*****
Сэм потянулся в кровати и счастливо улыбнулся. Наконец-то он выспался! Никакие скрипы кровати и охи со вздохами из соседней комнаты не прерывали его сон, заставляя засовывать голову под подушку, лишь бы не слышать издаваемые этими перевозбужденными подростками звуки. Поднявшись с кровати, он достал из шкафа полотенце и направился в ванную. Напевая песню, он открыл дверь и зашёл в комнату, чтобы сразу вылетить из неё с отчаянным "Вы же обещали!".
- Про раковину в списке не было ни слова! - весело прокричал в ответ Дин под смех Кастиэля.

3) XXVII-28. Дин очнулся в больнице, рядом родители, Сэм и Джесс. Оказывается, он неделю провалялся в коме. Никакой он не охотник, сверхъестественного не существует, пожара не было, мать жива. Все хорошо. Только вот Каса никогда не существовало.

1216

- Знаешь, Кас, я...

Кастиэль медленно перебирал волосы Дина, от чего складки на его лбу разглаживались, а уголки губ приподнимались в улыбке. Головная боль перестала настойчиво пульсировать, а мысли - метаться от одной проблемы к другой. Сразу расхотелось что-то говорить, чем-то тревожиться. Но Дину было важно поделиться с Касом тем, что терзало его вот уже несколько дней.

- Кас, - ангел посмотрел ему прямо в глаза, - раньше, иногда, когда было совсем всё плохо, когда происходило что-то такое, что даже для моей сумасшедшей жизни было мозговыносящим, как, например, когда умер отец, или когда умер Сэмми...Мне всё это казалось таким неправдоподобным, - Кастиэль не прекращал успокаивающе поглаживать волосы, как бы напоминая, что он здесь, рядом. Дин продолжал, - потому что я привык, что отец хоть и постоянно в разъездах, но он есть. А потом он умер. И я не смог его вернуть. Что Сэм бурчит постоянно на соседнем сиденье. А потом умер и он. И, когда это происходило, я задумывался: а реальна ли вся моя жизнь? - Дин поджал губы, чувствуя, как в груди разливается боль от множества потерь, которые ему пришлось пережить, словно чернильное пятно на белоснежном листе.
Кас протянул ладонь, сжимая руку охотника. Боль Дина раздирала и его, но он старался не показывать эти эмоции, чтобы не сделать тому ещё хуже. Дин был ему благодарен и чертовски рад, что однажды смог окончательно разобраться в себе. Что смог признаться в этом Кастиэлю. Что его чувства были взаимны. Потому что, кроме Каса, Сэмми и Бобби, у него не было никого.

- Мне удалось спасти его, заключив сделку с демоном, но после этого я не мог избавиться от одной мысли: что было бы, если бы...не было всего этого? Апокалипсиса, демонов, ангелов, нечисти, - Кастиэль резко вздохнул. Нет ангелов - нет его, - что, если бы у меня руки не были по локоть в крови, если бы... я не был охотником?

- Ты бы жил обычной жизнью, Дин. Мэри и Джон были бы живы. Ты бы не попал в ад. Я бы не спас тебя, - Кас прервался, - это то, чего ты хочешь? Обычной жизни? - Кас старался не обращать внимание на тянущее чувство где-то внутри, пристально смотря Дину в глаза.

- Наверное, да... Но...Чёрт... Тогда бы я не знал тебя, - охотник успел заметить искру, словно ангел загорелся идеей, которая промелькнула у него в глазах. Головная боль вернулась.

- Тебе лучше поспать, Дин. Ты устал, - и не успел охотник сказать хоть слово, как ангел прикоснулся пальцами к его лбу, и тот погрузился в сон.
*****
Дин распахнул глаза, порываясь вскочить, но его организм явно был против этого. Перед глазами потемнело, а в тело как будто свинца налили.
Рядом послышались чьи-то охи, и перед ошарашенным лицом появилась Мэри, которая встревоженно рассматривал его и пыталась уложить обратно на подушки. С усилием переведя взгляд за её спину, он увидел Сэма, отца и... Джесс, которые были напуганы внезапным пробуждением Дина не меньше, чем Мэри. Он рефлекторно потянулся за ножом Руби под подушку, но ничего там не обнаружил. До него начало доходить, что кровать, на которой он лежал, явно не смахивала на мотельную. Простыни были мягкими, а от подушки не тянуло сильным запахом порошка. Оглянувшись, он понял, что находился в больнице. В руку была вколота игла, которая тянулась к капельнице, а потрогав другой рукой голову, боль в которой не хотела уменьшаться, обнаружил, что та забинтована.
- Что... Что здесь происходит? Какого чёрта я в больнице? Как вы... и где Кас? - прохрипел Дин, силясь осознать, что его родители и Джессика вроде как воскресли. Сэм и Джон недоуменно переглянулись, Мэри нервно дернулась, а Джесс тяжело вздохнула.

- Ты ничего не помнишь? - неуверенно начал Сэм, - ты попал в аварию. Возвращался из бара с вечерней смены. Удар пришёлся на водительское место. Ты был в коме неделю. Ты только не волнуйся, мы восстановим Импалу! - У Дина кружилась голова от такого количества информации. Он, наверное, спит.

- Какая к чёрту вечерняя смена? Я не помню, когда последний раз нормально занимался чем-то помимо охоты, - и снова эти переглядывания, - так, где Кастиэль? - прорычал Дин. Что-то было не так. Кас должен знать.

- Дин, я, вроде, знаю всех твоих друзей и...Среди них нет никакого Кастиэля.

*****
Первую неделю после выписки Дин жил у родителей. Отец сказал, что им с мамой так будет спокойнее. Он даже и не пытался возразить, потому что голова была забита другим. Он пытался привыкнуть к другой жизни, к жизни, где нет бесконечных пыльных дорог, дешёвых мотелей, нечисти. Где нет Кастиэля.
Когда Дин вернулся на работу, он подумал, что в первую же секунду за стойкой что-нибудь разобьёт, всё-таки он никогда не замечал за собой умения жонглировать стеклянными бутылками, что так любили делать бармены, чтобы клиенты заплатили больше чаевых. Но, когда Дин решил потренироваться, то обнаружил, что руки сами помнили, что делать.
Рабочий день проносился, как в тумане. Дин делал всё чисто механически: протирал стойки, принимал заказы, разливал напитки. Но мысли прояснились только дома, у себя в квартире. Он быстро перекусывал, принимал душ, а после приступал к тому, чего ждал так весь день, - молился Касу. Сначала молитвы были злыми. Он грозился, что, если тот сейчас же не появится, надерёт ему зад. Когда язык уже заплетался от количества произнесённых слов, а глаза закрывались, он, гневно прищурившись и уставившись в потолок, говорил, что продолжит завтра. И продолжал. На следующий день. Через два дня. Три. Четыре.
После трех недель нескончаемых вечерних молитв, полных ругательств, речь смягчилась, и Дин, уняв бушующую в груди злость, произносил каждое слово громко и чётко. Но ему не отвечали. Вымещать эмоции пришлось на подушке.
Через месяц и две недели он, сжимая виски, заученно бормотал просьбы, посылаемые одному ангелу. Ни-че-го.
Когда однажды Дин увидел среди многочисленных посетителей бара знакомый до боли, потрёпанный плащ, который мелькнул рядом с входной дверью, он тут же сорвался с места, чуть не сбив официанта с полным подносом. Но там никого не было. Невольно вспомнилось, как ему и раньше мерещился Кастиэль после возвращения из Чистилища. Которого, возможно, никогда не существовал. Дин уже ни в чём не был уверен.
В этот вечер он молился так отчаянно, как никогда раньше.

*****

Вся семья говорила Дину, что он болезненно выглядит. Но ему, если честно, было всё равно на свой внешний вид. То, что раздирало внутри, волновало больше. Воспоминания с каждым днём давили всё сильнее. В зеркало он старался смотреть меньше: осунувшееся лицо, мешки под глазами, пустые глаза вызывали неприязнь к самому себе.
Говорят, что время лечит. Но вот Дину почему-то легче не было. Поддержка семьи не помогала. После того случая в баре он ещё несколько раз видел или знакомый плащ, или тёмную вихрастую макушку. Но догнать Кастиэля не получалось. Дин все реже и реже молился. И всё чаще и чаще в голову лезли странные мысли. Он понимал, что так больше продолжаться не может. Поэтому ему нужно обратиться к психологу. Или...какова вероятность, что, если он попадёт в аварию снова, у него получится забыть? Просто потерять память. Если бы он мог трезво взглянуть на себя со стороны, то ужаснулся бы тому, что творилось в его голове. Но Дин не мог. И вот к чему это привело: прямо сейчас он стоит на развилке улицы. Одна ведёт в город, где находится больница какого-то знаменитого психиатра, имени которого он не помнил, а другая - на прямую трассу, где он сможет с легкостью разогнаться на Импале. Стоит ему повернуть руль, и хода назад не будет. Он не сможет остановиться.
И Дин делает свой выбор.